Опубликовано в журнале Арион, номер 1, 2009
. . .
вещь человечна, для мастера — это беда…
Как мне трудно теперь вспоминать эту мудрость и суть:
здесь убрать, а вот здесь до конца довернуть,
и строку разрубить, и резьбу на нее наживить,
и зачистить слегка — и она начинает ходить.
Просверлить до глубин, но не слишком, и просто разжать
птичьи крылья ее, и она начинает летать.
. . .
Установилась солнечная погода.
Веселый зайчик играет в оконной раме.
Жеглов с Шараповым едут вдвоем в трамвае.
Танкист безногий читает свою газету.
Поет Утесов, и голуби рады лету.
Из лимузина, посверкивая очками,
следит мужчина за белыми каблучками.
Война окончена. Но многого не хватает.
Но все смеются, и мама не унывает.
И дядя Коля, убитый под Ленинградом,
на маму с карточки смотрит веселым взглядом.