Опубликовано в журнале Арион, номер 3, 2006
* * *
где останавливался Блок.
Еще по сто, чтоб воспарили
и вознеслись под потолок.
А там под потолком, где громко
не распинается фоно,
загадочная Незнакомка
прогуливалась в домино.
Одна! Без спутников, как раньше,
чуть постаревшая, но ей
к лицу сегодняшняя Russia
и тусклый отблеск фонарей.
Она глядит из-под вуали
глазами полными любви.
И отражается в бокале
безалкогольного аи.
И в полночь возле ЦДЛа,
как горностаевым манто
укутавшись метелью белой,
умчит с клиентом на авто.
А лабух не заметил даже
ее присутствия, пока
парил в очередном пассаже
на мнооооооого выше потолка.
* * *
в клетке поет тишина,
на перекладину-ветку
с краю уселась она.
Чтобы ты слушала трели
и не печалилась зря
от середины апреля
и до конца декабря.
* * *
амбициозны, как помреж,
летали ласточки, летали
и залатали в небе брешь.
Дождь прекратился. Только нитки
еще торчали кое-где,
а солнца золотые слитки
уже растворены в воде.
И стало ясно, стало ясно —
как водится, чуть погодя —
что жизнь по-своему прекрасна
на побегушках у дождя.
ПЕРЕЛЕТНАЯ ПТИЦА
за окном декабрь, блядь,
в результате залетела
к орнитологу в тетрадь,
где застряла до весны —
больно клеточки тесны.
* * *
и не за так, не безвозмездно,
когда разверзлись небеса,
тебя очаровала бездна.
И расцветал январский сад,
и прорастали ножки кресел,
а ближе к полночи медбрат
решеткой окна занавесил.
Один пустыни посреди.
А Моисей все водит, водит.
Идут снега. Идут дожди.
И незаметно жизнь проходит.
* * *
ты во Вселенной один,
скоро из сектора Газа
заголосит муэдзин.
Доброе утро, Израиль!
Доброе утро, страна!
Поездом прямо из рая
по расписанию на
небо, надежду посеяв,
смертные муки суля.
И машинист Моисеев
в топку подбросил угля.
* * *
за горизонтом, там,
где нет желанья у земли
перечить небесам,
где сам Всевышний не поймет,
кто мертвый, кто живой.
И лыжник походя кивнет
пилоту головой.