Опубликовано в журнале Арион, номер 4, 2005
IN MEMORIAM РАИЧА Раич — литературный воспитатель Тютчева и Лермонтова Ты сорвешь стоп-кран Выбегая внезапно на платформу Москва-III Оглянувшись на путепроводе Ты где? Ты здесь и там Удаляясь к Москве в электричке И на 3-й Мытищинской Тополей пропилеи пыльные Ты взглянул уже вниз в антрацит вагонный Разом все вспомнив: «Приключения Мишки Стрекачева», «Профессия — репортер» и «Эроика» И на улице остановился человек низкий с конским волосом в куртке с броневыми заклепками Определи Где ты ищешь Ты где-то рядом По следам забвенного Раича Входишь ли в железный проем в ограде Припадая взглядом к живописной руине времен перестройки Или дальше уже? В перевитых путях предвокзальных Дальше, где На крыше разрушенной полуротонды Береза шумит Где-то Пятницкое, здесь — Женские указуют персты Но глухая кладбищенская стена И заметает свой путь Заводская тропинка Где-то рядом Эта память не жива, но и не мертва Ты удалишься и по ту сторону в просек Лучевой Несколько фраз из хриплого застряло транслятора: «Атлант на Гиппогрифе»... Пригарный пригород Но где-то рядом вьется былая вязь О Раиче Семене Егорыче Воспитателе пестователе детей Муравьева-колонновожатого и Ланских Что осталось? Всего пара фраз: «Вскипел Бульон, течет во храм» Но ведь не было этого У создателя Готфреда Буйонского И Роланда Буйного перевесили вечером эолову арфу с окна на окно от форточки к форточке все следил его слух за ней разысканье воздушной могилы И напрасно Флоренский в словесной его упрекал глухоте когда «Магию слова» писал на глухом октябрьском дворе положив тетради на жесть ведра в клинике где служила сестра его милосердная в клинике для умалишенных октябрьскою ночью.