Опубликовано в журнале Арион, номер 1, 2005
Скарлато Калофати Хионаки Кафеджи Аврамопуло Фианго Чапони Андруцаки Григорьяно Мавромихали Роксомати Псанти Капитанаки Змирли Вальсамаки Афрано Каподистрия Варвати Граматикати Папазули Лефи Барбано Милониди Качиони Камбуроглу Констанди Паратино Скордили Аргериди Рафтопуло Зафири Марагопуло Панголо Стратиоглу Инглези Персияни Ливани Сербо Сирияни Булгар Мораити Прусаки Алжерино Румелиоти Буга Войскобуло Сидери Ориздатис Миколаи Теохариди Стои Цицильяно Алцести Каламара Стаматаки Метакса Антанопуло Кондури Верготи Анагнати Провизьяно Сурмели Трано Джуси Караяни Имбери Сили Биязи Мускати Полити Критико Янжули Минчиаки Мирони Лука Димо Яни Праси Ханджогло Костанжогло Россолимо Родостияно Хаджи Дигопуло . . .
Она называла себя безбожницей. - А что в Него верить? - - вопросом на мой вопрос - - твоего деда Он забрал... При образованных детях и продвинутых внуках субботних свечей не зажигала. Ни разу не видел. Пекла к Пуриму "оменташн", к Песаху готовила рыбу, к Рош-а-Шана ("Роше Шуна" она говорила) ставила на стол яблоки с медом. Все это считалось проявлением кулинарии, не ритуалов. Сегодня, оглядываясь, я вижу три вещи, которые она делала всегда: 1. Раз в году в день смерти мужа вкручивала в патрон особую лампу, и всю ночь лампа горела в прихожей. - Ефим видит свет. Он знает, что я о нем помню. - Почему ты не делаешь это чаще? - Нет, часто нельзя беспокоить... 2. Не ела, не пила, не работала в Судный День, когда решается судьба на год вперед. 3. Соблюдала десять заповедей, полученных на Горе Синайской. - Этого, - сказала мне она, - достаточно. ГРЕЧЕСКАЯ ЦЕРКОВЬ Теперь так мало греков в Ленинграде, что мы сломали Греческую церковь. Иосиф Бродский После войны, в конце сороковых мы выслали всех греков из Одессы, а Греческую церковь сохранили. Мешают люди, а она, напротив, была примером сдержанности линий. Их выселили с наших берегов в наш Казахстан из пограничной зоны для вящей безопасности границы, на всякий случай, проще говоря. В столп соляной никто не превратился, взглянув назад. Метаморфоза эта произошла уже на новом месте.Апостолиди Христо Ангелаки Внутри прохладно. Несколько старух стирают пыль, оплывший воск счищают, горит лампада перед Приснодевой, святые здесь напоминают паству, которой след давно уже остыл. Когда звонят колокола соседей с Преображенской, Пушкинской, Соборной, им Греческая церковь отвечает, как равная, неспешно и спокойно… Здесь всё, как прежде. Но уже - без греков. Роксоланы село носит имя скифского племени рок и соль сложились в названье в непрерывном кочевье от старых пастбищ к новым скифы протоптали дорогу оседлые потомки вымостили ее камнем в новейшее время появились асфальт кюветы дорожные знаки осенью крестьянки приносят к трассе пестроту и свежесть грядок и фруктовых деревьев расставляют на самодельных лотках из фанеры садятся на равном расстоянии друг от друга сцепив пальцы на животе как скифский идол купите будь ласка горку яблок они скрасят ваш путь вам будет не так тревожно если несколько яблок покачивается на пустом сиденье рядом пыль пыль на губах продолжается ли кочевье лица напряжены скоростная трасса от прежних стоянок к новым от древних курганов к будущим и какие разные люди спешат по дороге и сидят у ее обочины. . .
. . .
Наступая на шишки, переступая обнажившиеся корни, по тропе между соснами спускаемся к берегу. В дюнах спрятан, окружен невысокой травой гранитный валун. Лютеранский крест высечен на стороне, обращенной к морю, готическим шрифтом - шесть мужских имен. 1910 год. Рыбаки. На диком пляже камни увязают в прибрежном песке, их поросшие тиной бока выглядывают из воды. Вдали - рыбозавод, волнолом и гавань для промысловых судов, там консервируют шпроты и корюшку, коптят сельдь, скумбрию и угря. Вечером солнце садится в залив, окрашивая небо и волны в цвет клюквенной водки. А по трассе гуськом в немецких тачках с включенными подфарниками едут к лесным озерам Лаймы и Иманты, опять же, на рыбную ловлю. Таким образом, жизнь продолжается. Рыбачий поселок - а он здесь не менее тысячи лет - тому доказательство и свидетель. Указатель дорог, где прежде стоял деревянный Перконс, смотрит на юг и на север, сообщая пешим и конным: 50 километров от Риги, 240 до Таллина.. . .
пальмочка выгоревших волос ровный загар легкое летнее платье рука на затылке выбритая кожа подмышкек золотистое с белым мне нечего сказать о тебе кроме того что я запомнил тебя и это действительно так