Опубликовано в журнале Арион, номер 4, 2001
. . . Нелепый день. Мне смысл его не виден. Он ни единым знаком мне не выдан. Шпионы спят, набравши в рот воды. Пришла зима, похожая на осень, и вещи - точно брошенные оземь озябшие плоды. Пришла зима, похожая на осень. Колеса надеваются на оси, как встарь, но только катятся - куда? Открой же эту книгу посредине. Там я стою челюскинцем на льдине, кругом - вода. Там я стою челюскинцем на льдине с улыбкою раззявы и разини и лестницей веревочной в руках. Она упала из незримой точки, и я не знаю, кто там - вертолетчик иль ангел - ждет рывка. И я не знаю, кто там - вертолетчик иль ветер - крутит облачные клочья. Крошится льдина, точно скорлупа. И ледоход на появленье птицы похож, на гибель сна под колесницей. А я стою, медлительна, глупа, и лестницу из пальцев выпускаю... . . . чайка пронзительно в голове из окна на запад океана запах нет наверное просто свежей рыбы мое колено кажется галькой в джинсах жалких ветхих как робы военнопленных странное дело тело без тебя незнакомо как вещи неживая природа вроде камня коряги в траве . . . превращаюсь в тебя погибаю и тело пустое зависает над нами пронзая тоской наготою и в ладонях твоих мы их держим вдвоем наготове пропадает оно зарастая сухой берестой а прозрачное время исчезло за пыльной стеною ты становишься мной я живу все становится мною и стремительный город врывается в наше двойное наше странное тело и мы погибаем и вновь...