Владимир Рецептер

.  .  .

…А датчане очень легко обошлись
без Датского принца. И без сожаленья
о нем продолжается датская жизнь,
и датские даты не терпят сомненья.

А датские доги нигде не видны,
а гвардия служит в медвежьих папахах.
И с Призраком скрылось из этой страны
само представленье о бедах и страхах.

А нам… А у нас… А в России… Постой!
В сыром Копенгагене принца не мучай!
Здесь автор — не автор, герой — не герой,
сюжет — не сюжет, а бессмысленный случай.

Зачем же мой Гамлет двоился, страдал?..
Во имя чего, погибая в томленье,

он вечную память себе куковал?..
Иль все это было в другом измеренье?..

Не знаю, не слышу… Сменился режим…
Удача не помнит себя госпожою…
Мы сами себя завещали чужим.
И сами чужие, и время чужое…

ПРОДОЛЖЕНИЕ ДИАЛОГА

Вы думаете, автор был актером?.. Вы думаете, актер мог все это написать?.. Ему повезло. Ему удалось скрыться…

Анна Ахматова

Быть может, он и вправду право
имел по крови на престол
и так же от игры кровавой,
как и от авторства ушел…

Быть может, он и верно имя
берег от непотребных уст
и за актерами простыми
и сам остался прост и пуст.

Тогда-то сочинитель текста,
передавая вечный свод
актеру, знал, что это тесто
лишь за кулисами взойдет;

и вовсе не было секрета
для зрителей, попавших в плен,
кто тайный двигатель сюжета,
кто сочинитель слов и сцен…

Но, кажется, и этот, Скрытый —
не сочинитель, а слухач,
который прятался от свиты,
чтоб тоже под диктовку вскачь

писать вслепую, без помарок,
без права выправить словцо
иль сократить его подарок
и заглянуть в его лицо?..

Власть всеобъемлющего слога
единственна… Мы не вольны
проникнуть в замысел итога
и к тайне приговорены…

ДАЛЬНОМЕР

дальномер с постоянным углом,
спутник старого геодезиста,
я спросил бы тебя о своем,
да со временем дело не чисто.

Ты плохой подаешь мне пример —
разглядеть и проведать досрочно.
Не заглядывай в даль, дальномер,
знанье горько, а дело непрочно.

Столько тягот ношу на горбу,
что уже задыхается сердце,
что же мерить другую судьбу
дурачины, слепца, легковерца?

Сколько раз ты предсказывал крах
и старался построить сначала
все на тех же упрямых углах,
на камнях дорогого провала…

Нам обоим теперь поделом
за привычку быть ясным и резким.
Все, как прежде, и правда — на слом,
и поверить в грядущее не с кем.

Дело дрянь! Проясняется даль,
меркнет радость, колеблется вера,
стыдно, страшно и раненых жаль,
но бестрепетен взгляд дальномера!..